Первые отцы церкви яростно спорили о том, являются ли Ангелы частью христианской доктрины, и если да, то до какой степени. Святой Павел был против почитания Ангелов, и тем не менее в 325 г. Совет в Никее постановил, что вера в Ангелов является частью церковной догмы. Всего 18 лет спустя синод в Лаодикее объявил почитание Ангелов идолопоклонством. Четыре с половиной века спустя, в 787 году, Седьмой Экуменический синод вновь признал почитание Ангелов, хотя и с некоторыми ограничениями.

Почитание Ангелов получило наиболее широкое распространение в средние века, начиная со Св. Бенедикта (543 г.) и вплоть до правления папы Григория Великого (590 г.). Современные представления об Ангелах расцвели во времена Св. Бернарда из Клерво (умер в 1153 г.). В 1259 г. Св. Фома Аквинский, известный как "ангельский доктор", прочёл цикл лекций об Ангелах в Парижском университете. Эти пятнадцать лекций, прочитанные им в течение недели, были записаны и послужили основой для христианских представлений об Ангелах на последующие восемь столетий. В течение всего периода схоластики (с 13-го по 17-й вв.) теологи изучали природу Ангелов, и почитание Ангелов продолжало расти, особенно среди доминиканцев, францисканцев и иезуитов.

К концу эпохи Возрождения интерес к Ангелам стал падать, по мере того как на первый план выходила наука. Мартин Лютер (1483- 1546 гг.) всё ещё считал Ангелов своими поводырями, а протестант Джон Кальвин (1509-1564 гг.) считал рассуждения об Ангелах тратой времени. Аналогия, напоминающая и теперешнее положение вещей, когда некоторые представители даже одной и той же церкви имеют довольно различное мнение о почитании, и даже более того, о природе, функциях и существовании Ангелов, предпочитая, в частности, вообще не упоминать о них и, соответственно, сознательно отказываться от их благой помощи, и от благодарности за эту помощь, которая, тем не менее всё же, не смотря ни на что, существует. И люди получают её постольку, поскольку милость Божья - безгранична.

Лишь позднее Эммануил Сведенборг (1688-1772 гг.) создал свои фундаментальные труды об Ангелах, которые ему, предположительно, передали сами неземные существа и, которые он сумел воспринять благодаря ясновидению. Среди его работ такие, как ""Рай и ад", "Ангельская мудрость", "О Божественной любви и мудрости". Сведенборг оказал огромное влияние, среди прочих, на поэта Уильяма Блэйка, Иоганна Вольфганга фон Гёте и философа 19-го века Рудольфа Штайнера.

Католическая Церковь учит, что прежде, чем Бог создал землю, он создал царство невидимых духов - Ангелов, которые являются личностями, а не абстрактными силами, и что хотя многие Ангелы на протяжении веков были наделены именами, единственные имена Ангелов, которые можно произносить при поклонении им, это два имени, встречающиеся в Библии, - Михаил и Гавриил; а также Рафаил, упомянутый в апокрифической "Книге Тобита". Четвёртый Ангел, Уриил, т.е. "Бог - свет мой", назван в апокрифической книге 2 "Ездрас". Мессы и молитвы в честь трёх названных Ангелов стали неотъемлемой частью католических обрядов; к Ангелам взывают молящиеся о выздоровлении больных, при погребении взрослых, при благословлении жилищ, при чтении литании всем святым. Среди православных церквей эти три Архангела славятся во время литургии (обедня и богослужение) и при произнесении специальных молитв.

Тем не менее, нет никаких сомнений, что Иисус Христос выше Ангелов; хотя Ангелы и почитаются как вестники Божьи, посланные им, чтобы помогать нам, и хотя им позволено вечно находиться при Нём, христиане не поклоняются им. Кроме того, в разъяснении направления молитвы напоминается, что христианин, взывая в молитве ко Святым Ангелам, обращается к ним лишь как к посредникам между ним и Богом, которые должны передать прошение молящегося, а также ходатайствовать за него перед Богом и затем исполнять волю Божью относительно своего подопечного. Точный смысл почитания Ангелов сформулировал и выразил Св. Августин: "...мы славим их добровольно, не по принуждению". Хотя это не является частью католической догмы, католики знают, что у каждого человека есть Ангел-хранитель, который защищает его и следит за ним. Ещё в детстве католики учат молитву: "Ангел Божий, охраняющий меня, освяти, присмотри, поддержи и направь меня, кто вверен заботам Твоим небесным благочестием. Аминь".

Отец Эугенио Ферраротти в одном интервью, данном журналистке, работающей над написанием книги об Ангелах, рассказывает о том, что сам он неоднократно вступал в контакт со своим Ангелом-хранителем. На вопрос о том, является ли существование Ангелов-хранителей официальным учением церкви, он ответил таким образом:
"Конечно, это элемент веры. В Священном писании Ангелы упоминаются более трёхсот раз, и сам Иисус говорит о них. Умалчивать сегодня о присутствии Ангелов - значит умалять слово Божие, подвергать его цензуре и неверно толковать". Он утверждает также, что Ангелы - это дар Божий, вручаемый в тот момент, когда Бог вдыхает душу в человека, и остающийся до самой смерти; и также подтверждает, что вокруг нас есть Ангелы, и они освящают нас, охраняют, направляют и защищают на всём пути к нашему небесному Отцу.

К сожалению, не все представители церкви имеют такое мнение относительно существования Ангелов и наших, человеческих, с ними взаимоотношений. Такое представление имеют лишь наиболее прогрессивные её члены, в основном же, большинство являются последователями кем-то строго установленной догмы, установленной причём не Богом, а человеком.

Хотя существование Ангелов является предметом давно признанным и почитаемым Католической Церковью. Римская Католическая Церковь отмечает день Ангелов- хранителей 2-го октября. Кроме этого дня отмечается также день Святого Михаила и Всех Святых Ангелов, соответствующий 29 сентября. До реформы же церковного календаря в 1969 году у каждого из трёх Ангелов, названных в Библии по именам, были свои дни:
24 марта - День Святого Гавриила
24 октября - День Святого Рафаила
29 сентября - День Святого Михаила
Таким образом, в наши дни день Святого Михаила стал общим праздником для всех Ангелов. Интересно отметить, что в некоторых традициях, связанных с учением Католической Церкви, сохранился ещё один, обычно не упоминаемый праздник, это- День четвёртого Святого Ангела - Уриила, отмечаемый 28 июля.

Католицизм признаёт, что у каждой страны, города, посёлка, деревни, прихода и семьи есть собственный ангел-хранитель, как есть он и у каждого алтаря, у каждой церкви, епархии и религиозного института. Согласно этому в книге откровений в Библии упоминаются семь Ангелов, назначенные служить семи церквям в последние дни перед вторым пришествием Христа: Ефес, Смирна, Пергам, Фиатира, Сардис, Филадельфия и Лаодикея.

В католической публикации "святой Михаил и Ангелы" перечисляются некоторые задачи персональных Ангелов- хранителей: -отводить угрозу от тела и души;
-не давать Сатане нашёптывать злые мысли;
-исключать возможности греха;
-освящать и поучать подопечного, внушая ему благочестивые помыслы и желания;
-передавать молитвы подопечного Богу и молиться за него;
-исправлять подопечного, если он согрешил;
-помогать подопечному перенести предсмертные страдания и сопроводить душу в рай или в чистилище.
В христианстве вообще, назначение Ангелов - играть главную роль при крещении и раскаянии. Архангел Михаил, который в "Книге Еноха" ведёт за собой войско Ангелов, побеждающее взбунтовавшегося архангела Люцифера и его последователей, и изгоняет их в ад, несёт ответственность за все молитвы и просьбы. Считалось также, что Ангелы могут принести людям спасение, служа им примером чистого и бесконечного поклонения Богу и Христу. По мере того, как христиане удалялись от поклонения земным благам, они надеялись обрести Ангельскую жизнь, ссылаясь на обретение райской жизни после воскрешения. Святой Августин из Гиппы писал (400 г. н.э.):
"Ангелы заботятся о нас, бедных пилигримах: они сострадают нам и посланы Богом, чтобы помочь нам и потому мы тоже со временем попадём на нашу общую родину". Хотя Вера в Ангелов является лишь составляющей христианской доктрины, она была элементом христианства уже с момента его зарождения.

Задолго до Христа (в 1000-600 гг. до н.э.) пророк Зороастр, или Заратуштра, преобразил древних вавилонских и асссирийских крылатых посланцев и архангелов. Зороастр разработал монотеистическую религию, основанную на концепции добра и зла, краеугольным камнем которой является всевышний Бог. От него исходили семь святых архангелов, представлявших семь основных нравственных идей. Когда евреи были изгнаны из Вавилона, они взяли с собой зороастризм - официальную религию Дария 1, короля Персии, который помог им перестроить их храм в 519 г. до н.э. Так присущее зороастризму понятие об Ангелах перекочевало в иудаизм.

Спустя века, когда последователи иудейской веры проповедовали свою веру в Иисуса Христа как мессию и спасителя, они привнесли с собой в христианство концепцию Ангелов из ранних иудаистских книг (Даниила, Еноха, Тобита), куда она попала в свою очередь из зороастризма. Хотя Ангелы и упоминаются многократно в Ветхом Завете, там не описана ни их иерархия, ни рассуждения об их природе. В новой вере ангелы считались слугами Христа и Церкви, в дополнение к своей прежней роли хранителей Израиля.

Таким же образом, придя на территорию славян, христианство восприняло идеи древнего культа поклонения Духам Хранителям, а также и перенесло в свою доктрину некоторые положения, отразившиеся, в основном, на доктрине Католической Церкви, пребывающей на территории Беларуси. Кроме того, на ряду с христианством, в лоне этой же культуры до сих пор сохранилась предсказательная система древних белорусов, называемая "Дрэва Анёлау".

Сущность христианской Ангелологии в частности, основана на необходимости дать объяснение некоторым событиям, которые, по мнению теологов, ничтожны для Бога, но недоступны для человека. Для объяснения таких событий и природных явлений, регулярных и случайных, внутренних и внешних, христианские теологи воспользовались языческой концепцией о рациональных посредниках, стоящих над людьми, но под Богом, которые в силу послушания или непослушания или под действием врождённой импульсивности незримо контролируют события, оставленные Богом, как сфера их деятельности.

Ранние христиане верили, что Ангелы присоединялись к ним во время богослужений, что они участвовали в праздновании христианских праздников, что они несли земные молитвы Богу и следили за христианами с небес, и что после смерти они вели душу умершего в мир иной. Вообще считалось, что Ангелы служат людям по просьбе Бога:

"Ибо Ангелам Своим заповедает о тебе - охранять тебя на всех путях твоих. На руках понесут тебя, да не преткнёшься о камень ногою твоею".
Псалтырь 90:11-12
Не похоже ли всё это на языческие празднования и обряды, во время которых, как считалось, на месте свершения собираются Духи Хранители и присутствуют дабы поддержать, помочь в отправлении обряда по назначению, это не считая тех случаев и конкретных служений, которые отправлялись непосредственно для ублажения Духов и для испрошения их помощи.

Мартин Лютер в своей книге в 1510 г. подтверждает: "Ангел - духовное создание, созданное Богом без тела, чтобы служить христианству и церкви". Рассматривая "Работу Святых Ангелов", т.е. современное течение в Католической Церкви, посвящённое Ангелам, можно сказать, что все человеческие существа, святые или грешники, христиане или язычники, пользуются услугами Ангела-хранителя. Короче говоря, эта концепция архетипична: она имеет повсеместное применение. Ангел-хранитель изображается, как находящийся "лицом к лицу" с Богом... то есть, в каждом человеческом существе открыт незримый доступ для высшей творческой энергии духа.



Ольга Толмачева. Древо Ангелов

Ангелы покинули наш мир в эпоху Возрождения, оставшись риторической фигурой у поэтов и ведомственным паролем у мистиков. Среди 102 ключевых тем западной цивилизации, перечисленных в многотомном издании "Великие книги западного мира," ангелы занимают первое место в алфавитном списке - и, пожалуй, последнее по числу упоминаний, почти исчезающих к 19 и 20 векам.
И вот - ангелы возвращаются. (По статистическим данным, примерно 8 миллионов американцев в той или иной форме встречались с ангелами, которые предупреждали их об опасностях, исцеляли от смертельных болезней - либо, наоборот, звали их за собой и помогали умереть с ясной душой и упованием. Приведу лишь две истории, обошедшие всю Америку. Девочка Тара с детства увлекалась ангелами, воображала их, видела наяву, рисовала в тетрадях, поэтому родители не были особенно удивлены, когда, после особенно участившихся встреч и предчувствий, она погибла в автомобильной катастрофе. Родители верят, что Тара сама стала ангелом; в память о ней они решили переменить профессию и открыли лавку "Ангелы Тары," где с успехом торгуют альбомами, книгами, дисками, посвященными ангелам. Другая история случилась с Энди Лэки (Анды Лакеы), который в молодости пристрастился к наркотиками, чуть не умер, но был спасен ангелом, который открыл ему тайны изобразительного искусства и попросил, чтобы отныне Энди посвятил всю свою жизнь рисованию ангелов и чтобы к двухтысячному году он завершил свое двухтысячное произведение. С тех пор Энди неутомимо работает и сделался знаменитым художником, его картины хранятся даже в Ватиканском музее; особым успехом пользуются выпуклые, трехмерные изображения ангелов, которые наощупь могут воспринимать слепые.
О том, что ангеловедение вышло за рамки эзотерики и вошло в повседневный состав культуры, свидетельствует успех таких популярных сочинений, посвященных ангелам, как "Ангелы - вымирающий род", "Ангелическое целительство", "Книга ангелов", "Ближе к свету", "Вестники света", "Забота души", "Огонь в душе". По словам ведущей телепередачи "Ангелы - таинственные вестники" (ЭнБиЭс, май 1994), ни в одну другую эпоху ангелы не вызывали такого напряженного интереса, как в наше время.) В последние годы в Америке и в Европе появилось несколько вполне серьезных фильмов и книг, главными героями которых выступают ангелы. Наибольшую известность приобрел фильм немецкого режиссера Вима Вендерса (Wim Wenders) "Крылья желания", в котором ангелы спускаются в земную жизнь, смешиваются с людьми, отчасти даже становятся ими. Они обнимают людей за плечи, заглядывают им в глаза, улыбаются светлой и грустной улыбкой, в которой всепонимание граничит с непониманием, - но главное, даже и не пытаются чему-то их научить, передать им какую-то весть. Фильм заканчивается сценой, где ангел по имени Даниэль, ставший человеком, стоит на арене цирка и крепко держит веревку, на которой кружится, парит, взлетает любимая им акробатка Марион. Мужское пробуждается в ангеле, ангелическое раскрывается в женщине. Он спускается, она воспаряет.

Этих новых ангелов нельзя однозначно отнести к категории светлых или темных, они не уверены в собственной миссии, они вступают в мучительные, им самим непонятные отношения с людьми. Почему же произведения, посвященные ангелам, их отчужденному и вместе с тем соучастному отношению к земной жизни, вызывают массовый интерес и воспринимаются как точная догадка о духовном состоянии современности?

В средние века в центре вселенной стоял Бог, в Новое время - человек. Теперь выясняется, что и теоцентризм, и антропоцентризм имеют свои отрицательные стороны - церковный догматизм либо государственный тоталитаризм: костры инквизиции, печи Освенцима. Вот почему нужно найти какое-то среднее, промежуточное звено в духовной иерархии - инстанцию не слишком потустороннюю, чтобы не лишать вкуса земную жизнь, но и не слишком мирскую, чтобы не потерять высшие ориентиры. В этой иерархии срединное место занимают ангелы - они-то и оказываются в центре современного полурелигиозного сознания.

Возвращение ангелов, как ни странно, подготовлено всем ходом истории. Сам земной мир, от которого ангельский дух, казалось бы, отлетел безвозвратно, постепенно становится все более крылатым и ангеличным в результате вполне естественных технических процессов. Телефоны, телевизоры, компьютеры, авиалайнеры, ракеты - ангеличны, в том смысле что они представляют инобытие духа в самодействующих физических телах. Именно предельная технологизация и деперсонализация всей культурной среды раскрывает в ней присутствие "иных духов", именуемых ангелами.

Ангелизация - это новейшая фаза истории, или скорее пост-истории, приходящая после индустриализации, автоматизации, атомизации и прочих революционных технологических свершений эпохи модернизма. На исходе 20-го века обнаруживается уже не просто "бездушный" итог технологического отчуждения, но загадочная, сверхчеловеческая форма его одухотворенности. То, что модернистским критикам западной цивилизации - марксистам, экзистенциалистам, гуманистам-психоаналитикам (таким, как Хайдеггер, Сартр, Лукач, Фромм) - представлялось отчуждением и обездушиванием человеческого, на самом деле придавало ему ангельскую форму, которая и открывается постмодернистскому сознанию: прозрачная плоть, всепроникающий голос, высокие крылья. На место модернистской критики бездушной цивилизации и ностальгии по ее архаическим, стихийно-природным, или классическим, разумно-человеческим формам приходит постмодернистское любование новыми, отчужденно-духовными, ангелическими формами этой цивилизации.

Ангелы покинули европейскую цивилизацию вместе с упадком веры в потусторонний мир - но теперь, в результате нескольких веков технологической работы, потустороннее и сверхъестественное снова приближается к нам, уже во плоти этого мира, именно как итог его самоотчуждения. Изображения, отчужденные от своих подлинников, звуки, отчужденные от говорящих, серебристые лайнеры, взмывающие за облака, - таковы ангелические приметы современной цивилизации, которая становится все более призрачной, знаковой. Таянье материи, исчезновение субстанции - это обнаружила физика еще в начале нашего века, и все усилия науки и техники с той поры привели к обживанию сферы незримого. Средневековый человек, оказавшись в нашем мире, воспринял бы его как обитель ангелов, где сверхчеловеческие способности облечены в формы самодействующих и самодвижущихся приборов. Весь мир пронизан невидимыми путями сообщения, и радио или телефон, мгновенно передающие звучание голоса из одного края планеты в другой, конечно же, напоминают об ангельских голосах, раздающихся неведомо откуда, из колебаний самого воздуха. Даже компьютер, на котором я сейчас пишу эти строки и который способен навеки сохранить их в ячейках своей памяти, - это, конечно, не просто машина, облегчающая физическую работу, это ангелическое тело, совершающее за меня, вместо меня, работу моего ума и являющее мне ее результаты из незримых глубин дисплея.

Но есть и огромная разница между древней верой в ангелов как слуг Божьих, окружающих его престол, поющих ему осанну, - и современным ангелизмом, в котором, как правило, даже нет упоминания о Всевышнем. Нынешние ангелы - это вестники без Вести, суверенные духовные существа, над которыми нет никакого единоначалия, никакой всемогущей и всеведущей воли. Интерес к ангелам - симптом современного состояния культуры, которая очень хочет - и никак не решается стать религиозной. Анатомия ангелического - это духовная эклектика постмодернизма, уже ускользнувшего от строгих постулатов единобожия и вместе с тем успевшего пройти через мучительные искушения атеизма и вялое безразличие агностицизма. Все это уже позади: и вера во Всевышнего, и неверие в Него. . .

Что остается - так это общение с ангелами, чистыми духами, являющими такое же разнообразие запредельных разумов и воль, как разнообразны земные культуры в представлении постмодернистской теории "многокультурия". Ангелизм - это и есть небесный извод плюрализма, религия постмодерна, когда утверждается множественность равноправных и самоценных духовных существ взамен одной истины, одного господствующего Сверхсущества.

Традиционная религиозность Запада подчиняла все разнообразие земных явлений единой воле Создателя; в агностицизме это разнообразие переживается само по себе, вне связи или даже вопреки всевышней "авторитарной" воле; наконец, следующая эпоха, после агностицизма, заново открывает глубину запредельного, но уже переносит в нее постмодернистский вкус к различию. Сверхчувственный мир постигается как обитель множественных индивидуумов, за которыми уже не очерчивается фигура вселенского диктатора, демиурга. Ангелизм - это новое приключение западного духа, ищущего множественности не только в политике и культуре, но и как откровения о природе сверхчувственных миров. Ангелы, освобожденные от своего "средневекового" служения у монаршьего престола, являют множественность в самом основании духовной вселенной, которая не может быть сведена к одному метафизическому принципу или выведена из одной сверхъестественной воли.

В то же время никоим образом нельзя смешивать ангелизм с неоязычеством, возрождением многобожия, культом природных стихий. Язычество знает, где живут боги, тогда как ангелизм находится в неведении о богах. Разница между ангелами и богами, несмотря на общность множественного числа, в том, что ангелы прозрачны и сиротливы, тогда как боги яростно и ликующе властвуют над землей. Многобожие освящает первозданные силы природы и может действовать заодно с экологическими и неофашистскими движениями, но вряд ли оно затрагивает нерв современного религиозного мироощущения, рожденного смертью Бога, а вовсе не его перевоплощением в пана или наяду. Изобильно-телесные боги язычества могут удовлетворить только отчаявшихся маргиналов и аутсайдеров, выпадающих из своего времени и мечтающих об "архаическом перевороте", о революционном возврате Традиции. Поклоняться богам огня или земли - затея книжная; неоязычество движется вспять, к картинкам из школьного учебника, к давно отрефлектированному первобытному политеизму вместо того, чтобы двигаться дальше, за пределы монотеизма и атеизма.

Ангелизм - это следующая, пост-атеистическая стадия мировоззрения. Ангелы - не боги, они всего лишь посланники, забывшие о том, кто их послал, или скрывающие это от себя и от людей, и это посланничество без Пославшего придает им слегка растерянный и отчужденный вид. В ангелах современный человек узнает себя, потому что сам давно уже оторвался от почвы и куда-то летит, не имея ориентиров ни сзади, где исчезает в промышленной дымке истощенная земля, ни впереди, где тают очертания единосущего Творца. Какие уж тут всемогущие боги, какая игра природных сил! Ангелы потому и оказались в фокусе современной религиозной потребности, что они, в отличие от первобытных богов, лишены плоти и только блуждают на границах с землей, изредка, на собственный страх и риск, пересекая эти границы; и, в отличие от Бога иудаизма, христианства, ислама, лишены единой сущиости и промыслительной воли.

Ангелизм развенчивает метафизику Божьего присутствия, очищает веру от непременных атрибутов знания, религиозной уверенности, онтологической достоверности. Происхождение ангелов неясно и никогда не может быть прояснено, тогда как Бог происходит сам от Себя. И языческие боги, и Бог единобожия обладают полнотой самодействующей сущности, тогда как ангелы - только представители Чего-то Другого, что само никогда не являет себя. Ангелы - это всегда только следы, подобно "следам без подлинников" в терминологии Жака Деррида, - следы, ведущие в потусторонний мир, но вовсе не свидетельствующие о его реальности. Ангелизм - это следствие религиозной деконструкции потустороннего мира, от которого остаются только знаки без означаемых, только посланники, за которыми нет Пославшего их. Ангелизм - это глубинная безосновность мира, в котором даже потусторонние силы, призванные его объяснить и обосновать, лишены "происхождения", "божественной природы" - и оказываются вторичными, "передающими". Эта бесконечная передаваемость, непрерывное посланничество, в котором нет Пославшего, и образует безысходный круг и томление постмодерного вестничества.

Слухи передаются, но нельзя обнаружить их источник - они с самого начала выступают в форме слухов, чего-то "уже" слышанного. Ангелы - это слухи о потусторонних мирах, но кто пустил эти слухи, чему они соответствуют, кто за ними стоит - нам не дано знать. Ангелизм - это построение веры в сослагательной модальности, после того, как она лишилась изъявительной и повелительной модальностей, утверждений сущего и должного. Это гипотетическое состояние религиозного ума, который ищет тесного промежутка между тезисом и антитезисом, между верой и неверием, находя, что и синтез между ними невозможен, - только тонкая линия различия. Вот в этом различии между верой и неверием - там, где снята противоположность между ними - и являются ангелы, как множественный выбор веры, утратившей вкус догмата и непогрешимости. В эпоху постмодерна уже невозможны ни чистый политеизм, ни чистый монотеизм, ни чистый агностицизм. Что еще возможно - так это само состояние возможности, ангелы без Бога, вестники без Вести, слухи вместо Откровения, - смутные метафизические слухи, передающиеся оттуда сюда